Дом шерифа Джеффри Эванса

Массивное, тяжеловесное здание в романском стиле, окруженное небольшим, но пышным садом, очень похоже на замок - толстые каменные стены, узкие зарешеченные окна, так же как и двери имеют форму арок. На дубовых, окованных железом воротах, ведущих в дом, висит герб хозяина - на алом фоне черный грифон с распростертыми крыльями.
Дои украшают семь башен - пять сравнительно небольших, но еще две - высокие и мощные, грозно нависают над городом.
Внутреннее убранство дома шерифа соответствует вкусу его хозяина - добротная массивная мебель из черного и красного дерева лишена особого изящества, но крепкая и надежная. Во многих комнатах стены задрапированны шелковыми или парчовыми портьерами, что несколько смягчает тяжелую угрюмость обстановки замка: узкие окна пропускают мало света, а свечи и факелы не в состоянии хорошо осветить большие залы шерифского особняка.
Несмотря на все это, в доме Джеффри Эванса присутствует мрачноватая роскошь, способная поразить воображение многих богатых феодалов, и потому его особняк по праву считается лучшим в городе.

Шериф завтракал в своей большой столовой в полном одиночестве, если не
считать слуг, подносивших блюда. Они двигались тихо и молча, как тени,
и Джеффри Эванс чувствовал все нарастающее раздражение. Он так недолго
находился на посту шерифа, а получил уже столько головной боли... А тут
еще эти слуги мелькают перед глазами. Ярость медленно, но верно
вскипала в бескомпромиссной душе Эванса. Он умел владеть собой, но все имеет пределы, в том числе и его терпение. Тем более, что причин для гнева было более чем достаточно. Шервудский лес - вечная проблема всех ноттингемских шерифов, был теперь постоянным объектом раздумий Эванса. Да, разбойников переловили, но главари-то на свободе. Эванс готов был скорее выпустить всех рядовых пленников в обмен на предводителей. Змее надо отсекать голову.
- Ничего, ничего, они не уйдут от меня. Я всех их поймаю и перевешаю на главной площади. Или не перевешаю, а четвертую. Уж об этом-то я позабочусь. Черт бы их побрал... - пробормотал шериф, вылезая из-за стола. Ему уже пора было отправляться в ратушу, потому он пошел в свой кабинет, чтобы забрать оттуда некоторые документы, которые он унес пересмотреть домой. Сделав это, Эванс, накинув на плечи тёмно-синий бархатный плащ на меху, спустился во двор, где его уже ждали охрана и оседланный конь. Вообще-то до ратуши можно было свободно добраться пешком, но такому высокопоставленному лицу как шериф, положено было передвигаться только верхом. Ловко запрыгнув на своего боевого коня Паламона, Эванс в сопровождении двоих хорошо вооруженных охранников выехал на улицу.

Шериф проснулся поздно и теперь сидел в своем кабинете с газетой в руке.
- Странно, - пробормотал он. - Все уезжают из нашего города.
Впрочем, подумав, он пришел к выводу, что это совсем не странно - что жителям Ноттингема, что приезжим, а житья здесь уже не стало. Стоит сунуться сюда неосторожному купцу (если конечно, он о торговой дороге не знает), считай пропало: грабители до нитки оберут. В результате город начал ощущать острую нехватку товаров. Стоит ли удивляться, что после этого из Ноттингема уносят ноги все, кому не лень? Вот и с налогами та же проблема - сколько их ни сдирай с окрестных деревень, все равно появятся разбойники, которые мигом разорят городскую казну. А что в результате? А в результате на крестьян взваливают новые оброки, которые им далеко не всегда по силам выплачивать.
Эванс погладил свою окладистую бороду и выглянул в окно. Чудная сегодня погода. Охотой бы любимой заняться, да ведь опять в ратушу пора. Он вспомнил вчерашний день и фыркнул - столько просидел в этом каменном мешке, который все почему-то называют его кабинетом, а не добился ничего. Крестьяне начинают ворчать из-за непосильных налогов... А Эванс-то что может сделать? Казна пустеет, деньги же из воздуха не достаются. Одно радовало - скоро, скоро уже долгожданная казнь!
Эванс привычным движением одел плащ и спустился во двор, где как всегда в назначенное время его ждали неизменная охрана и конь Паламон. Шериф сел верхом и выехал со двора на Главную улицу.

Эванс подъехал к воротам своего замка. Клевавшие носом стражники, завидев хозяина, быстро стряхнули с себя сон и открыли ворота. Шериф, сопровождаемый сквайрами, въехал во двор, где его тотчас окружили угодливые слуги: помогли господину спешиться и увели коня в конюшню.
Но Джеффри Эванс не обращал внимания на все эти манипуляции, поскольку, во-первых, уже привык к ним, а во-вторых, думал совсем о другом. "Меня называют Грифон, - мрачно размышлял шериф. - Не похож я на Грифона, после того, что случилось сегодня".
Он направился в свои покои, но, встретив возле них дворецкого, распорядился:
- Подавайте обед через полчаса.
Дворецкий вдруг вытаращил глаза и испуганно ойкнул. Эванс заметил это и раздраженно рявкнул:
- Что еще случилось?!
- Простите, милорд, - пролепетал дврецкий. - Но обед еще не готов. Мы не ожидали вас сегодня так рано, и...
- Что значит не готов?! Кто, по-твоему, должен исполнять ваши обязанности?! Может мне вас всех на конюшне выпороть, а? Или лучше не надо?
Несчастный дворецкий как-то весь съежился, втянул голову в плечи - разъяренный хозяин мог запросто избить его прямо здесь. До полусмерти перепуганный слуга что-то промямлил, прося прощения, но Эванс вдруг внезапно остыл.
- Я даю вам ровно час. Не успеете - поркой не отделаетесь.
Сказав это, шериф вошел в свою комнату, громко хлопнув дверью.

Сидя в своих покоях, Эванс понемногу успокоился. По крайней мере не все для него еще было потеряно, но дальнейшие свои действия он пока себе представить не мог. Кто же все-таки была та девушка, которая так просила отпустить на свободу приговоренных к смерти разбойниц? На данный момент только это интересовало шерифа. Очень-очень она была подозрительная. А безмозглые солдаты, разумеется, проследить за ней не догадались. Зла не хватает!
Шериф в ярости ударил кулаком по столу, но тут же взял себя в руки. Он давно, еще будучи просто хозяином большого поместья, понял главное - если хочешь сделать что-то хорошо, делай это сам. Если его подчиненные самостоятельно ни до чего дойти не могут, он возьмет их под жесткий, очень жесткий контроль. И не будет ничего удивительного в том, если многих из них настигнет такая же кара, как тех незадачливых охранников тюрьмы. Довольно разбойники водили его за нос. Больше он нянчиться ни с кем не намерен.
Эванс был так погружен в свои мысли, что не сразу услышал стук в дверь. Лишь когда стук стал более настойчивым, шериф отвлекся от раздумий.
- Кто там? - спросил он.
- Милорд, ваш обед готов, - послышался из за двери робкий голос дворецкого.
- Принесите его сюда, - распорядился шериф. Ему больше всего хотелось сейчас побыть одному. Присутствия рядом еще хотя бы одного человека Эванс бы просто не стерпел.
Обед был принесен в комнату шерифа, и Эванс быстро с ним справился. Его внезапно осенила идея, которую шерифу не терпелось воплотить в жизнь.
Шериф велел оседлать коня, и когда этот приказ был выполнен, в сопровождении одного сквайра выехал на проходную улицу.

В последнее время у Эванса все валилось из рук. Проснулся он сегодня поздно, с ужасной головной болью. Мигренью Джеффри никогда не страдал, он вообще отличался очень хорошим здоровьем, но этим утром шериф ощущал себя просто разбитым. "Вот черт, - хмуро подумал Эванс. - И ведь я не пил вчера. В чем же дело?"
Эванс был зол. Он понимал, что время упущено, и все подозрительные личности успели звмести следы, если что-то заметили. Но делать было нечего.
Джеффри устало откинулся в кресло. Ему эта карательно-обирательная политика уже изрядно надоела. И дело было даже не в том, что шерифу это не нравилось. Просто он не мог не замечать косые взгляды, направленные на него. Ну, это впрочем достаточно закономерно - попробуй найди такой народ, который любил бы своего шерифа.
Эванс налил себе кубок вина и с удовольствием сделал большой глоток. Может, хоть теперь станет чуть легче. До чего же голова трещит!

НПС:
В дверь к шерифу бешено начали стучать, и говрить что -то типа:
- В таверне какая -то бешеная девушка драку затеяла, похожа на ту, которая на казни была....

Услышав крик, шериф навострил уши. Он отбросил кубок, встряхнул с себя остатки хандры и головной боли, резво вскочил с кресла и распахнул дверь. На пороге стоял молоденький офицерик как-бишь-его-фамилия? Но Эванс сейчас не интересовался личностью доносчика. Он грозно насупил брови и задал целый град вопросов:
- Когда это случилось? Вы ее задержали? Допросили? Да не молчи, болван!
- Я не знаю, милорд, я там не был, - осторожно ответил паренек. - Мне только велели доложить вам об этом. Наверное, лучше всего будет, если вы сами отправитесь в таверну.
Джеффри бросил беглый взгляд в окно, после чего решительно ухватил офицера за плечо и потащил следом за собой на первый этаж. Мигом были оседланы два коня. Эванс сел в седло и показал парню на рослую серую кобылу:
-Садись, поедешь со мной. Расскажешь мне все, что знаешь.
Офицер забрался на лошадь и вместе с шерифом поскакал в таверну.